Дневник Маленькой Души

[Оболенская О.О.]

ОДИНОЧЕСТВО.

Когда теряет равновесие
твое сознание усталое,
когда ступени этой лестницы
уходят из под ног, как палуба,
когда плюет на человечество
твое ночное одиночество, -

ты можешь
размышлять о вечности
и сомневаться в непорочности
идей, гипотез, восприятия,
произведения искусства,
и, кстати, самого зачатия
Мадонной сына Иисуса.

Но лучше поклоняться данности
с глубокими ее могилами,
которые потом,
за давностью,
покажутся такими милыми.
Да.
Лучше поклоняться данности
с короткими ее дорогами,
которые потом
до странности
покажутся тебе
широкими,
покажутся большими, пыльными,
усеянными компромиссами,
покажутся большими крыльями,
покажутся большими птицами.

Да. Лучше поклоняться данности
с убогими ее мерилами,
которые потом до крайности,
послужат для тебя перилами
(хотя и не особо чистыми),
удерживающими в равновесии
твои хромающие истины
на этой выщербленной лестнице.
Иосиф Бродский

[Оболенская О.О.]

Только те возвращаются в Вечность, кто на земле ищет вечность.
Джебран Халиль Джебран

Учись так, как будто тебе предстоит жить вечно; живи так, как будто тебе предстоит умереть завтра.
Самюэль Смайлс

Хотя мы и смертны, мы не должны подчиняться тленным вещам, но, насколько возможно, подниматься до бессмертия и жить согласно с тем, что в нас есть лучшего.
Аристотель

Жизнь и бессмертие - одно.
Будь благодарен высшим силам
За приворотное вино,
Бегущее огнем по жилам.
Борис Леонидович Пастернак

[Оболенская О.О.]

ОН НАШЁЛ…
(даоская притча)

Когда Лин-лею было около ста лет, однажды весной он надел халат и пошел подбирать зерна, оброненные жнецами. Продвигаясь по полю, он пел.
Конфуций, шедший тогда в Вэй, увидел его издалека. Обернувшись к ученикам, он сказал: «С этим стариком, видимо, стоит поговорить. Кому-нибудь надо пойти узнать, что он может сказать».
…Пойти вызвался Цзы-гун. На краю межи он дождался Лин-лея. Глядя ему в лицо, вздохнул: «Неужели ты ни о чем не жалеешь? И все же ты поешь, подбирая зерна». Лин-лей не остановился и не прервал песни. Цзы-гун все не отставал. Наконец Лин-лей взглянул на него и ответил: «О чем я должен жалеть?»
- Учитель, какое счастье позволяет тебе петь, подбирая зерна?
- Основания для этого счастья есть у всех, - ответил Лин-лей, улыбаясь, - но, вместо этого, о нём горюют. Оттого, что я не изведал боли в молодости, учась себя вести, а выросши, никогда не пытался оставить след в жизни, мне удалось прожить так долго. Оттого, что в старости у меня ни жены, ни сыновей и близится время моей смерти, я могу быть таким счастливым.
- Но ведь человеку свойственно желать прожить долго и бояться смерти, отчего же ты счастлив умереть?
- Смерть – это возвращение туда, откуда мы вышли, когда родились. Так откуда же мне знать, что, умирая здесь, я не рождаюсь где-то еще? Откуда мне знать, не стоят ли жизнь и смерть друг друга? Откуда мне знать, не заблуждение ли – так испуганно беспокоиться о жизни? Откуда мне знать, не будет ли близкая смерть лучше, чем моя прошедшая жизнь!?

[Оболенская О.О.]

МНЕ КАЖЕТСЯ...

Мне кажется, будто я подобен живой планете и тоже заключен в круг идей. Но я представляю собой не только то, что я желаю, о чем думаю, что решаю. А и то, чего я не люблю, чего я не желаю. Я был создан раньше своего рождения. Я не мог себя выбрать. Поэтому я должен воспользоваться тем, что попало мне в руки.
Рабиндранат Тагор

[Оболенская О.О.]

* * *
Возьми на радость из моих ладоней
Немного солнца и немного меда,
Как нам велели пчелы Персефоны.

Не отвязать неприкрепленной лодки,
Не услыхать в меха обутой тени,
Не превозмочь в дремучей жизни страха.

Нам остаются только поцелуи,
Мохнатые, как маленькие пчелы,
Что умирают, вылетев из улья.

Они шуршат в прозрачных дебрях ночи,
Их родина - дремучий лес Тайгета,
Их пища - время, медуница, мята.

Возьми ж на радость дикий мой подарок,
Невзрачное сухое ожерелье
Из мертвых пчел, мед превративших в солнце.
Осип Мандельштам. (Обращено к О. Арбениной)

[Оболенская О.О.]

X.

Блажен, кто с молоду был молод,
Блажен, кто во-время созрел,
Кто постепенно жизни холод
С летами вытерпеть умел;
Кто странным снам не предавался,
Кто черни светской не чуждался,
Кто в двадцать лет был франт иль хват,
А в тридцать выгодно женат;
Кто в пятьдесят освободился
От частных и других долгов,
Кто славы, денег и чинов
Спокойно в очередь добился,


О ком твердили целый век:
N. N. прекрасный человек.


XI.

Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана,
Что изменяли ей всечасно,
Что обманула нас она;
Что наши лучшие желанья,
Что наши свежие мечтанья
Истлели быстрой чередой,
Как листья осенью гнилой.
Несносно видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь как на обряд,
И вслед за чинною толпой
Идти, не разделяя с ней
Ни общих мнений, ни страстей.
А.С.Пушкин. (Евгений Онегин.)

[Оболенская О.О.]

Сила воображения важнее знаний.
Альберт Эйнштейн

Дар фантазии значит для меня больше, чем способность воспринимать знания.
Альберт Эйнштейн

Воображение важнее знания, ибо знание ограниченно. Воображение же охватывает все на свете, стимулирует прогресс и является источником его эволюции.
Альберт Эйнштейн

Только те, кто предпринимает абсурдные попытки, смогут достичь невозможного.
Альберт Эйнштейн

[Оболенская О.О.]

СВЯТОЙ И ЗМЕЯ.
(индуистская притча)

На одном поле, где маленькие пастухи пасли скот, жила страшная ядовитая змея. Однажды святой отшельник проходил мимо. Дети подбежали к нему и закричали: "Святой отец, не проходи здесь, берегись змеи!" "Дети мои, - сказал святой старец, - я не боюсь вашей змеи. Я знаю такие молитвы, которые защищают от всякого зла." Сказав это, он продолжил свой путь… Змея, видит, как приближается какой-то человек, поднимает голову, святой отец шепчет заклинание, и змея падает к его ногам. "Почему же ты живешь, причиняя зло другим? – спросил святой отец. – Я назову тебе священное имя Господа, и ты будешь повторять его и научишься любить Бога; в конце концов ты увидишь Его, желание делать зло покинет тебя."
Прошли дни, маленькие пастухи заметили, что змея перестала жалить, они бросали в нее камни. Один мальчик схватил змею за хвост и стал вертеть её над головой, потом несколько раз ударил головой о камни. Змея потеряла много крови, ее оставили, думая, что она мертва. Ночью она пришла в себя и тихо-тихо приползла в свою нору, а все тело у нее было разбито. Она старалась жить кое-как, питаясь листьями и разными сухими травами.
Однажды по этой местности опять проходил тот же святой отец. Он озирался по сторонам, искал змею. Дети сказали ему, что ее больше нет в живых, но он твердо знал, что смерть для нее невозможна до разрешения проблемы жизни, то есть до лицезрения Бога.
Змея выползла из своей норы и поведала отшельнику, что с ней случилось. На что святой отец воскликнул: "Какие глупости! Нужно быть идиотом, чтобы не знать, как помешать своим врагам так обращаться с собою. Я запретил тебе только кусать какую-либо тварь, но почему же ты не зашипела на тех, кто хотел тебя убить, чтобы напугать их?..."

[Оболенская О.О.]

...Ничего вопреки своей Воли!
(Притча от ОШО)

Будда пришёл в один город, и Король этого города немного колебался, должен ли он пойти в встретить его.
Первый министр сказал королю:
- Ты должен пойти.
Первый министр был очень старым и мудрым человеком.
Король сказал:
- Это кажется ненужным. Он нищий. Пусть он сам придёт! Какой смысл идти и встречать его на границе королевства? Я король, а он нищий.
Старый первый министр тут же подписал прошение об отставке.
…Он сказал:
- Прими мою отставку, потому что если ты пал так низко, я не могу оставаться с тобой. Ты должен помнить, что ты король, а он отрёкся от королевства. У него ничего нет. У тебя великая империя, у него лишь ничто. Он принадлежит вершине. И ты должен пойти и поклониться, иначе прими мою отставку. Я не могу быть с тобой в этом дворце. Это невозможно.
Королю пришлось пойти.
…Когда он поклонился Будде, говорят, Будда сказал:
- Не было необходимости. Я слышал, что ты не хотел приходить. Не было необходимости, потому что, если человек приходит с неохотой, даже если он приходит, он, всё равно что – не приходит. И к Уважению нельзя принудить! Ты либо понимаешь, либо не понимаешь. Не было необходимости – я бы сам пришёл и встретился с тобой. И я нищий… ты – Император.
После этих слов Король заплакал… Он понял суть…
..."Большое и сильное принадлежит к низшему, мягкое и слабое принадлежит вершине. Корни тверды, они принадлежат низшему. Цветы очень мягки, они принадлежат вершине. И это правильная структура общества: если люди сильны, они принадлежат корням, а люди, которые мягки, принадлежат вершине. Поэты и художники должны принадлежать вершине. Святые и мудрецы должны принадлежать высочайшей вершине. Солдаты, политики, бизнесмены должны принадлежать низшему; они не должны принадлежать вершине. Весь мир стоит вверх ногами, потому что жесткие люди пытаются быть наверху. Это всё равно как если бы корни стали политиками и попытались быть на вершине дерева, а цветы пытались бы принудить быть на месте корней, под землёй.
…Когда в мире было больше равновесия, например, в Индии, брамины принадлежали к вершине. Мы поместили их на вершину. Брамины – это святые, те, кто познал Брахму. Это не каста, это не имеет ничего общего с рождением; это имеет нечто общее с внутренним воскресением. Те, кто познал предельное – брамины. Они принадлежали к вершине, они были цветами. Даже короли, очень могущественные императоры, должны были прийти и поклониться у их ног. Это был правильный путь – король, как бы он ни был могуществен, как бы он ни был велик, всё же король. Человек мира всё ещё невротичен, всё ещё гонится за амбициями и эго; он должен поклониться"

[Оболенская О.О.]

ПЛАЧ...

Плакать безмерно долго...громко...навзрыд...вытрясая душу наружу...выливая горечь изнутри...убивая все мысли и чувства...растворяясь в водах бесконечного небытия...
Плакать осознанием бренности и ничтожности, бессилием малых ненужных свершений, бутафорностью представлений о бытии...
Плакать бессмысленностью происходящего и непреходящего, переходящего из одного в другое углублением забвения памяти о несущности...
Плакать усталостью и пустотой зияния темноты света, пропастью бездонности обволакивающего непредставлением собственного и вселенского назначения...
Плакать невозможностью плакать...